 Воздушно-космические силы России 12 августа отметят 106 лет со дня создания. Пока в войска поступают новейшие истребители и бомбардировщики, авиационная наука не стоит на месте и работает над самыми смелыми проектами, включая самолеты-"беспилотники" и плазменные "коридоры" для воздушных судов.
О том, смогут ли роботы заменить летчиков, как садиться самолету, "ослепленному" противником, и сделают ли самолет шестого поколения беспилотным, в интервью ТАСС рассказал заслуженный летчик-испытатель, Герой России Анатолий Квочур.
— Анатолий Николаевич, истребители четвертого поколения сильно отличаются от тех, что были 20–30 лет назад?
— Если вы имеете в виду Су-30СМ и Су-35, то это уже другое поколение — "4++", которое обладает качествами сверхманевренности. В принципе, все самолеты проходят сейчас модернизацию. Я думаю, что на сегодняшнем этапе, может быть, этого и достаточно.
— А мастерство летчиков вообще меняется с годами? Приемы основные, фигуры высшего пилотажа?
— Мастерство летчиков очень сильно зависит от информационного обеспечения экипажа. Если летчик сидит как в танке и ничего не видит, то он становится мишенью. Поэтому он должен быть осведомлен о той обстановке, которая складывается вокруг него. Неважно, ударные он выполняет функции или оборонительные. Чем больше летчик будет информирован, тем больше его эффективность в бою и выше безопасность. Подвергать опасности пилотов — это не дело. Нужно воевать так, чтобы и своих сохранить, и чужих победить с минимальными потерями.
Мы, в частности, уже давно отработали дисплеи в кабине самолета, по которым можно выполнить высокоточную посадку с использованием спутниковых навигационных систем и определенных маркеров на этом дисплее, где видно "техническим зрением" взлетную полосу не только днем, но и ночью.
Это важно, потому что в условиях реальной войны аэродромы будут в значительной степени разрушены или, по меньшей мере, будут уничтожены все те радиотехнические средства и системы, которые обеспечивают заход на посадку.
— То есть самолет сам по себе и летчик-мастер — это даже не полное сочетание без таких систем?
— Да, конечно. Поэтому нужно создавать эти системы более автономными, когда все содержится в самом летательном аппарате, который выполняет задание.
— А если противник его "вырубит" или "ослепит"?
— Может "вырубить". Но дело в том, что на современных самолетах есть инерциальные системы, которые даже в случае отключения спутниковой навигационной системы обеспечат позиционирование летательного аппарата.
Дело в том, что в ИНС (инерциальных навигационных системах) есть алгоритмы, которые запоминают так называемый дрейф — увод, отклонение от той или иной точки. (Система рассчитывает отклонение от последнего точного местоположения, полученного от ГЛОНАСС или других систем навигации — прим. ТАСС). Это тоже можно модернизировать, и если правильно интегрировать эти системы, то какое-то время можно просуществовать и без спутниковой навигационной системы.
— Вы сказали о наращивании средств автоматизации. Каким, на ваш взгляд, будет шестое поколение самолетов? Беспилотный вариант истребителя шестого поколения возможен?
— Возможен. В принципе, все возможно. Только как всем этим управлять?.. Я в юности читал фантастические романы, была такая серия о Навигаторе Пирксе Станислава Лема. Там в том числе шла речь о том, кто эффективнее: человек или мощный, неотличимый от человека робот. Однако единственное, чего у него нет, — это человеческого интеллекта и души. В этих повестях было показано, что человек может быть физически и даже интеллектуально слабее, чем этот робот, но у человека есть интуиция и есть душа.
— Вы верите в превосходство человека?.. Просто есть сторонники "беспилотных" войск, в том числе и авиации.
— Человек — это высшее творение природы. И он это не сам придумал.
— Зато человек летать, например, не может. Чтобы летать, ему все-таки нужны приспособления. Или в этом плане его несовершенство...
— В этом плане несовершенство человека дополняется его интеллектом и интуицией. А интуиция связана с душой.
— Если не будет полного перехода на автономный беспилотный борт, возможно ли применение пилотируемого истребителя Су-57, который бы управлял группой беспилотников?
— Наверное, возможно. Только нужно понять, как человек, который летит в каком-то самолете, будет еще и такой группой управлять. Важно все — что это за человек, какие у него механизмы управления этой группой, как это будет происходить.
— А если экипаж из двух человек будет состоять, например, пилота и оператора группы беспилотных аппаратов?
— Такие решения есть, например, на МиГ-31, где летает пилот и оператор позади него.
— Кстати, раз вы МиГ-31 упомянули. Сейчас все ждут и ждут новый перехватчик на смену МиГ-31. Что слышно по этому поводу?
— Какая-то зловещая тишина по этой теме. МиГ-31 можно было уже давно модернизировать и, например, использовать такие вещи, как плазму. Но нет пока четкого понимания, как использовать эти огромные скорости, которых в мире больше нет ни у кого.
— Сейчас МиГ-31 обрел, в общем-то, новую жизнь с "Кинжалом".
— Да, но он потерял при этом скорость. Все это достигнуто благодаря такому тяжелому и скоростному носителю, как МиГ-31, но нужно двигаться дальше, ведь есть и другие веяния, о которых сейчас говорить, наверное, преждевременно. Вот американцы, например, уже используют плазму, у них есть гражданский проект.
— Вы имеете в виду плазменные двигатели?
— Нет, не двигатели, а использование плазмы для сжигания скачков уплотнения (ударных волн, возникающих при обтекании тела потоком жидкости или газа — прим. ТАСС). То есть она как бы коридор впереди самолета создает.
— Это что-то наподобие кавитационных торпед? Создается некое поле вокруг истребителя?
— Да, поле. Таким образом, существенно снижается лобовое сопротивление и, в частности, трение воздуха.
— Физически это возможно реализовать?
— Американцы начали. Они построили, точнее, начали строить проект пассажирского самолета, который мог бы летать со скоростью, скажем, 3700 км/ч, при этом расход топлива — как при полете на дозвуковой скорости, то есть, в три-четыре раза меньше, чем при полете на сверхзвуке. Это дает и топливную эффективность, и дальность повышает. Еще важен вопрос звуковых ударов. Когда самолет летит на большой высоте, он тянет за собой своеобразный воздушный конус.
— Какие еще есть передовые разработки?
— Есть еще кое-какая информация, что американцы занимаются вибрационным горением.
— Что такое вибрационное горение? Имеются в виду двигатели на этом новом принципе? (Вид неустойчивого горения, характеризуемый автоколебаниями газа в камере сгорания двигателя — прим. ТАСС).
— Да. Но это такая тонкая вещь, с которой нужно очень аккуратно обращаться. Чтобы довести ее до безопасных режимов на пассажирских летательных аппаратах, думаю, пройдет еще долгое время. А для каких-то других целей создать опытные образцы, наверное, возможно. Но это сложные исследования, требуются технологии.
— Как вы относитесь к идее набирать девушек в летные училища?
— А у нас что, безвыходная ситуация с кадрами?
— Говорят, что летчиков сейчас не хватает.
— Летчиков у нас хватает.
БеседовалиАнна Юдина и Артур Шайхутдинов
 |
